Жизнь человека и мир природы в лирике Фета
Лишь у тебя, поэт, крылатый слова звук
Хватает на лету и закрепляет вдруг
И тёмный бред души, и трав неясный запах…
( «Как беден наш язык! – Хочу и не могу…», 1887)
В этих строках названы 2 самые главные темы Фета: трудновыразимое сокровенное человеческое чувство и столь же неуловимое и столь же интимное переживание природы. Иногда невозможно определить, о чём стихотворение Фета. О природе? О любви? В гармоничном сочетании своём лирика Фета даёт и природу, и воспринимающую её душу. Поэт и Природа выступают как равновеликие творцы: "Ночь и я, мы оба дышим..." Здесь и ночь, и воспринимающий её человек на равных правах. Восприятие и воспринимающий едины.
В основе поэтики Фета – особая философия, выражающая зримые и незримые связи человека и природы. Природа у Фета почти никогда не существует сама по себе, отдельно от человека. Душа и мир в лирике Фета порою неразграничимы. Чувства лирического героя оказываются родственными исполненной глубокой духовности жизни природы, которая вносит в них красоту и гармонию и является источником счастья и сладкой боли. |
В дымке-невидимке
Выплыл месяц вешний,
Цвет садовый дышит
Яблонью, черешней...
В этом стихотворении нет ни неба, ни земли – а есть дымка-невидимка, нет воздуха – есть движение цветущего сада. Из этой туманной неопределённости перехода вечера в ночь как бы выплывают конкретные детали: "Плачет старый камень, / В пруд роняя слёзы..." Последние строки-вопросы ("И тебе не томно? / И тебе не больно?"), уводя вновь от конкретных картин, погружают нас в мир состояний и ощущений. Состояние лирического героя меняется от "грустно" и "томно" до "томно" и "больно". Вопросы, которые завершают строфы, порождают бесконечный ряд ассоциаций, погружают читателя в атмосферу сладостной, томительной неги. И невозможно разделить в этом произведении мир природы и мир человеческой души.
В стихотворении "Пчёлы" любовная, чувственная мука лирического героя смешивается с весенним томлением природы. Душа и природа настолько взаимопроницаемы, что поэт может даже сказать: "И никак я понять не умею, / На цветах ли, в ушах ли звенит". Любовные стихотворения Фета исполнены чувственности, но эта чувственность удивительно духовна, как духовна и гармонична у поэта вся природа. Любимое время года Фета – весна. Он любит в ней пробуждение жизненных сил, "лёгкое дыхание", бурно переживаемую радость бытия. Поэт переполнен этой радостью и буйством цветения жизни; брожение соков в пробуждающейся природе вызывает брожение в крови лирического героя, человек и природа сливаются воедино.
В стихотворении "Я жду...Соловьиное эхо..." каждое четверостишие начинается словами "Я жду...", отделёнными от всей строфы паузой многоточия, и в каждом из них даётся новая, меняющаяся картина ожидания, в которой природа заполняет собой всё художественное пространство. Это делает возможным всю полноту переживания лирического героя свести к одной анафоре, звучащей, как заклинание.
В стихотворении "Я пришёл к тебе с приветом..." удивительно соединены пробуждение природы, жажда жизни, в которой человек ощущается частью этой природы, чистота чувства и зарождение, вызревание поэзии, рождение песни из хаотических пульсаций природного ритма.
Творчество Фета – это новый этап в развитии русской романтической поэзии. В его стихах психологически точно переданы ощущения, настроения, оттенки душевных движений, которые знакомы и понятны читателю.
|
Стихотворения А.А.Фета, которые следует перечитать, повторяя тему
"Жизнь человека и мир природы в лирике А.А.Фета" |
***
Я жду... Соловьиное эхо
Несётся с блестящей реки,
Трава при луне в бриллиантах,
На тмине горят светляки.
Я жду... Тёмно-синее небо
И в мелких, и в крупных звездах,
Я слышу биение сердца
И трепет в руках и в ногах.
Я жду... Вот повеяло с юга;
Тепло мне стоять и идти;
Звезда покатилась на запад...
Прости, золотая, прости!
1842
***
Я пришёл к тебе с приветом,[1]
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
По листам затрепетало;
Рассказать, что лес проснулся,
Весь проснулся, веткой каждой,
Каждой птицей встрепенулся
И весенней полон жаждой;
Рассказать, что с той же страстью,
Как вчера, пришёл я снова,
Что душа всё так же счастью
И тебе служить готова;
Рассказать, что отовсюду
На меня весельем веет,
Что не знаю сам, что буду
Петь, - но только песня зреет.
1843
Пчёлы[2]
Пропаду от тоски я и лени,
Одинокая жизнь не мила,
Сердце ноет, слабеют колени.
В каждый гвоздик душистой сирени,
Распевая, вползает пчела.
Дай хоть выйду я в чистое поле
Иль совсем потеряюсь в лесу...
С каждым шагом не легче на воле.
Сердце пышет всё боле и боле,
Точно уголь в груди я несу.
Нет, постой же! С тоскою моею
Здесь расстанусь. Черёмуха спит.
Ах, опять эти пчёлы над нею!
И никак я понять не умею,
На цветах ли, в ушах ли звенит.
1854
***
В дымке-невидимке[3]
Выплыл месяц вешний,
Цвет садовый дышит
Яблонью, черешней.
Так и льнёт, целуя
Тайно и нескромно.
И тебе не грустно?
И тебе не томно?
Истерзался песней
Соловей без розы.
Плачет старый камень,
В пруд роняя слёзы.
Уронила косы
Голова невольно.
И тебе не томно?
И тебе не больно?
1873
***
Как беден наш язык! – Хочу и не могу, –[4]
Не передать того ни другу, ни врагу,
Что буйствует в груди прозрачною волною,
Напрасно вечное томление сердец,
И клонит голову мастистую мудрец
Пред этой ложью роковою.
Лишь у тебя, поэт, крылатый слова звук
Хватает на лету и закрепляет вдруг
И тёмный бред души, и трав неясный запах;
Так, для безбрежного покинув скудный дол,
Летит за облака Юпитера орёл,
Сноп молнии неся мгновенный в верных лапах.
1887
***
Ночь и я, мы оба дышим,
Цветом липы воздух пьян,
И, безмолвные, мы слышим,
Что, струей своей колышим,
Напевает нам фонтан.
– Я, и кровь, и мысль, и тело –
Мы послушные рабы:
До известного предела
Все возносимся мы смело
Под давлением судьбы.
Мысль несётся, сердце бьётся,
Мгле мерцаньем не помочь;
К сердцу кровь опять вернётся,
В водоём мой луч прольётся,
И заря потушит ночь.
1891
Первый ландыш[5]
О первый ландыш! Из-под снега
Ты просишь солнечных лучей;
Какая девственная нега
В душистой чистоте твоей!
Как первый луч весенний ярок!
Какие в нем нисходят сны!
Как ты пленителен, подарок
Воспламеняющей весны!
Так дева в первый раз вздыхает —
О чем — неясно ей самой, —
И робкий вздох благоухает
Избытком жизни молодой.
1854
|
Источник: Фет А.А. Стихотворения. - М.: Художественная литература, 1970, с. 65; 95; 183; 351; 452; 523. |
|
1. «Я пришел к тебе с приветом...» –
появившееся в июле 1843 г. в «Отечественных записках», это стихотворение принесло Фету громкую славу. Молодой поэт с «чарующим лиризмом» (В. Боткин)
заявил о себе, о том, с чем он пришел в поэзию, что хочет рассказать. Когда готовилось издание 1856 г., Фет, по настоянию Тургенева, исключил из стихотворения
две последние строфы, но позднее стал печатать его полностью. (вернуться)
2. Пчёлы – об этом стихотворении критик А. В. Дружинин писал: «Смело можно сказать, что на русском
языке еще не бывало подобного изображения весенней неги, доходящей до болезненности, смутных душевных порывов, не поддающихся даже тени анализа прозаического!»
Он считал «Пчел» одним «из самых фетовских во всем собрании» стихотворений. (вернуться)
3. «В дымке-невидимке...» – хотя первоначальный вариант стихотворения исправлен по указанию Л. Н. Толстого,
общее впечатление от произведения у него было очень хорошим: «Стихотворение ваше крошечное прекрасно. Это новое, никогда не уловленное прежде чувство
боли от красоты выражено прелестно».
На слова стихотворения написан известный романс С. И. Танеева. (вернуться)
4. «Как беден наш язык! — Хочу и не могу...» – многие поэты писали о невозможности выразить всю полноту
чувств обычным словом. Фета на протяжении всей его жизни волновала эта тема. Еще в раннем стихотворении «Как мошки зарею...» он называет поэтическое слово
«крылатым звуком», и в позднем творчестве поэт вновь возвращается к образу «крылатого звука».
Юпитера орел — в древнеримской мифологии — орел, несущий в когтях молнии, — обычный спутник верховного божества Юпитера-громовержца. (вернуться)
5. Первый ландыш – превосходный знаток природы, описания которой обычно весьма конкретны, Фет, словно
нарочно, избегает «портрета» цветка. В данном случае для него важнее выразить человеческое состояние — ощущение юности. (вернуться)
|
| |
|
| |
|
| |
|
| |
|
|
|
