Алексей Константинович Толстой
(1817–1875)
Грешница *
Поэма
1
Народ кипит, веселье, хохот,
Звон лютней и кимвалов[1] грохот,
Кругом и зелень, и цветы,
И меж столбов, у входа дома,
Парчи тяжелой переломы
Тесьмой узорной подняты;
Чертоги убраны богато,
Везде горит хрусталь и злато,
Возниц и коней полон двор;
Теснясь за трапезой великой,
Гостей пирует шумный хор,
Идет, сливаяся с музыкой,
Их перекрестный разговор.
Ничем беседа не стеснима,
Они свободно говорят
О ненавистном иге Рима,
О том, как властвует Пилат[2],
О их старшин собранье тайном,
Торговле, мире, и войне,
И муже том необычайном,
Что появился в их стране.
2
«Любовью к ближним пламенея,
Народ смиренью он учил,
Он все законы Моисея[3]
Любви закону подчинил;
Не терпит гнева он, ни мщенья,
Он проповедует прощенье,
Велит за зло платить добром;
Есть неземная сила в нем,
Слепым он возвращает зренье,
Дарит и крепость и движенье
Тому, кто был и слаб и хром;
Ему признания не надо,
Сердец мышленье отперто,
Его пытующего взгляда
Еще не выдержал никто.
Целя недуг, врачуя муку,
Везде спасителем он был,
И всем простер благую руку,
И никого не осудил.
То, видно, богом муж избранный!
Он там, по oнпол[4] Иордана,
Ходил как посланный небес,
Он много там свершил чудес,
Теперь пришел он, благодушный,
На эту сторону реки,
Толпой прилежной и послушной
За ним идут ученики».
3
Так гости, вместе рассуждая,
За длинной трапезой сидят;
Меж ними, чашу осушая,
Сидит блудница молодая;
Ее причудливый наряд
Невольно привлекает взоры,
Ее нескромные уборы
О грешной жизни говорят;
Но дева падшая прекрасна;
Взирая на нее, навряд
Пред силой прелести опасной
Мужи и старцы устоят:
Глаза насмешливы и смелы,
Как снег Ливана, зубы белы,
Как зной, улыбка горяча;
Вкруг стана падая широко,
Сквозные ткани дразнят око,
С нагого спущены плеча.
Ее и серьги и запястья,
Звеня, к восторгам сладострастья,
К утехам пламенным зовут,
Алмазы блещут там и тут,
И, тень бросая на ланиты,
Во всем обилии красы,
Жемчужной нитью перевиты,
Падут роскошные власы;
В ней совесть сердца не тревожит,
Стыдливо не вспыхает кровь,
Купить за злато всякий может
Ее продажную любовь.
И внемлет дева разговорам,
И ей они звучат укором;
Гордыня пробудилась в ней,
И говорит с хвастливым взором:
«Я власти не страшусь ничьей;
Заклад со мной держать хотите ль?
Пускай предстанет ваш учитель,
Он не смутит моих очей!»
4
Вино струится, шум и хохот,
Звон лютней и кимвалов грохот,
Куренье, солнце и цветы;
И вот к толпе, шумящей праздно
Подходит муж благообразный;
Его чудесные черты,
Осанка, поступь и движенья,
Во блеске юной красоты,
Полны огня и вдохновенья;
Его величественный вид
Неотразимой дышит властью,
К земным утехам нет участья,
И взор в грядущее глядит.
Tо муж на смертных непохожий,
Печать избранника на нем,
Он светел, как архангел божий,
Когда пылающим мечом
Врага в кромешные оковы
Он гнал по манию Иеговы.
Невольно грешная жена
Его величьем смущена
И смотрит робко, взор понизив,
Но, вспомня свой недавный вызов,
Она с седалища встает
И, стан свой выпрямивши гибкий
И смело выступив вперед,
Пришельцу с дерзкою улыбкой
Фиал[5] шипящий подает.
«Ты тот, что учит отреченью —
Не верю твоему ученью,
Мое надежней и верней!
Меня смутить не мысли ныне,
Один скитавшийся в пустыне,
В посте проведший сорок дней!
Лишь наслажденьем я влекома,
С постом, с молитвой незнакома,
Я верю только красоте,
Служу вину и поцелуям,
Мой дух тобою не волнуем,
Твоей смеюсь я чистоте!»
И речь ее еще звучала,
Еще смеялася она,
И пена легкая вина
По кольцам рук ее бежала,
Как общий говор вкруг возник,
И слышит грешница в смущенье:
«0на ошиблась, в заблужденье
Ее привел пришельца лик —
То не учитель перед нею,
То Иоанн из Галилеи,
Его любимый ученик!»
5
Небрежно немощным обидам
Внимал он девы молодой,
И вслед за ним с спокойным видом
Подходит к храмине другой.
В его смиренном выраженье
Восторга нет, ни вдохновенья,
Но мысль глубокая легла
На очерк дивного чела.
То не пророка взгляд орлиный,
Не прелесть ангельской красы,
Делятся на две половины
Его волнистые власы;
Поверх хитона упадая,
Одела риза шерстяная
Простою тканью стройный рост,
В движеньях скромен он и прост;
Ложась вкруг уст его прекрасных,
Слегка раздвоена брада,
Таких очей благих и ясных
Никто не видел никогда.
И пронеcлося над народом
Как дуновенье тишины,
И чудно благостным приходом
Сердца гостей потрясены.
Замолкнул говор. В ожиданье
Сидит недвижное собранье,
Тревожно дух переводя.
И он, в молчании глубоком,
Обвел сидящих тихим оком
И, в дом веселья не входя,
На дерзкой деве самохвальной
Остановил свой взор печальный.
6
И был тот взор как луч денницы[6],
И все открылося ему,
И в сердце сумрачном блудницы
Он разогнал ночную тьму;
И всe, что было там таимо,
В грехе что было свершено,
В ее глазах неумолимо
До глубины озарено;
Внезапно стала ей понятна
Неправда жизни святотатной,
Вся ложь ее порочных дел,
И ужас ею овладел.
Уже на грани сокрушенья,
Она постигла в изумленье,
Как много благ, как много сил
Господь ей щедро подарил
И как она восход свой ясный
Грехом мрачила ежечасно;
И, в первый раз гнушаясь зла,
Она в том взоре благодатном
И кару дням своим развратным,
И милосердие прочла.
И, чуя новое начало,
Еще страшась земных препон.
Она, колебляся, стояла…
И вдруг в тиши раздался звон
Из рук упавшего фиала…
Стесненной груди слышен стон,
Бледнеет грешница младая,
Дрожат открытые уста,
И пала ниц она, рыдая,
Перед святынею Христа.
1857 (?)
|
|
| |
|
А.К.Толстой. Портрет работы И.Е.Репина, 1896 г. |
| |
|
| |
|
| |
|
|
Источник: А. К. Толстой. Сочинения в 2-х т. – М.: Художественная литература, 1981. – Т. 1. Стихотворения. |
|
|
|
* Впервые напечатано в журнале "Русская беседа", 1858, № 1, стр. 83–88.
Ответ Толстого на критические замечания И. С. Аксакова о «Грешнице» и «Иоанне Дамаскине» см. в его письме от 31 августа 1858 года.
П.И. Чайковский из дневника от 28 февраля 1886 года: "…за чаем вздумал читать Алексея Толстого, и его «Дамаскин» и «Грешница» заставили меня неожиданно пролить много слез. Поэма не сложна. Молодая блудница бросает вызов «нео6ычайному мужу», думая, что перед ней Христос..."
Из А.П. Чехова, рассказ "Либеральный душка" (1884 год): " – Можно будет, знаете ли, прочесть что-нибудь... Нешто толстовскую «Грешницу?»... «Грешница», последний монолог из «Горе от ума»... всё это шаблонно, заезжено и... полемично отчасти... Выберите что-нибудь другое..."
И снова из А.П. Чехова, ремарка в пьесе "Вишневый сад" (1903 год): "Начальник станции останавливается среди залы и читает “Грешницу” А. Толстого. Его слушают, но едва он прочел несколько строк, как из передней доносятся звуки вальса, и чтение обрывается. Все танцуют." У Антона Павловича Чехова поэма "Грешница" будет упоминаться еще несколько раз в самых различных рассказах и пьесах.
Поэма "Грешница", сочиненная графом Алексеем Константиновичем Толстым в 1857 году, надолго привлекла к себе внимание русского общества. "Грешница" обрела и художественное воплощение: в 1873 году в Риме Генрих Гектор (Генрих Ипполитович) Семирадский написал картину "Христос и грешница", которая стала одной из его первых известных картин, и за неё он был удостоен звания академика. Она была написана как раз на сюжет поэмы А.К. Толстого "Грешница". Картину впоследствии приобрел наследник-цесаревич, а а великий князь Владимир Александрович заказал для себя копию. (вернуться)
|
1. Кимвал, тулумбас – старинные ударные музыкальные инструменты. (вернуться)
2. Пилат – римский наместник в Иудее. Во время его правления, по евангельскому рассказу, Иисус Христос был предан казни. (вернуться)
3. Законы Моисея – то есть законы иудейской религии, библейские законы. (вернуться)
4. По онпол – на противоположном берегу. (вернуться)
5. Фиал – чаша, кубок. (вернуться)
6. Денница – утренняя заря. (вернуться) |
|
|
|
Семирадский Г.И. Христос и грешница. 1873.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург |
Теперь надо Вам сообщить о самой свежей новости Петербурга – картине Семирадского «Грешница» из поэмы А. Толстого. Помнится, что я уже, кажется, упоминал о ней, и если не особенно распространялся, то, виноват, значит не предугадал ее значения для нашей публики.
Дело в том, что со времени Брюллова, говорят, не было такой картины. Между тем Христос – такая ничтожная личность, что для него ни одна грешница не раскается, да и сама грешница не из тех, которые бросают развеселую жизнь.
А между тем от картины сходят с ума. Надо объяснить Вам хотя сколько-нибудь это явление. Картина написана так дерзко и колоритно, в смысле подбора красок (а не органического колорита), так сильно по светотени, и так много в ней внешнего движения, эффекта, что публика просто поражена.
Из этого видно, что картина недюжинная, и Ваш покорнейший слуга был около 20 минут под впечатлением картины. Она производит в первый раз импонирующее впечатление, и хотя вся фальшь видна с первого раза, но критика молчит, так велика сила таланта. Талант этот не из тех, которые незаметно входят в интимную жизнь человека, сопровождают ее всегда, и чем дальше, тем делаются все необходимее; нет, этот налетит, схватит, заставит рассудок молчать, и потом вы только удивляетесь, как это все могло случиться. Нет, мы все еще варвары. Нам нравится блестящая и шумная игрушка больше, чем настоящее человеческое наслаждение.
Из письма художника И. Н. Крамского живописцу Ф. А. Васильеву. 10 апреля 1873 г. |
|
|
| |
|
| |
|
