Из книги: Фаворский В.А. Рассказы художника-гравера. – М.: Издательство "Детская литература", 1976 |
||
В.А.Фаворский.* Как я иллюстрировал "Слово о полку Игореве"Я думаю, что трудно найти другое такое высокохудожественное произведение, особенно в древней литературе. Любовь к русским людям, любовь к родине и к родной природе – это все для автора, и все, чего он ни коснется, становится живым; каждый город, каждая местность, каждая река, и море, и солнце, и ветер, и звери, и птицы – словом, вся природа живет у него и не равнодушна к человеку, а либо любит его, либо враждебна, как поле, южные степи, "земля незнаемая". И автор сам так горячо ко всему относится: чем-то гордится, чему-то радуется и о многом печалится. Все это дает "Слову" высокую поэтичность, и автор, создавая свою песнь, так замечательно пользуется древним русским языком, так оно у него звучит, что никакие переводы не в состоянии передать всей словесной музыки "Слова о полку Игореве". Я давно работаю над "Словом". Эта книга, для которой я делал картинки, или, как говорится, иллюстрировал ее, – последняя моя работа. Для того чтобы вникнуть в содержание "Слова" и представить тогдашних людей и их одежду и вооружение, я должен был прочесть древнюю летопись, где тоже рассказывается о походе Игоря, но не песней и не в стихах. Затем я пошел в московский Исторический музей и стал смотреть там, что осталось от оружия и одежды и от быта. Там есть старинные мечи и модель червленого щита: он большой, красный, острым концом вниз и довольно тяжелый. Луки, стрелы и колчаны там несколько более поздние, но по ним можно представить, какие были тогда. В ХII веке у нас был прямой длинный обоюдоострый меч, для защиты тела надевалась кольчуга, и в то время такие же были по всей Европе, но отличием у нас был шлем: на Западе в это время был шлем, похожий на современный, с плоским верхом, а у нас – красивый островерхий; и, кроме того, наш всадник был обязательно с луком и стрелами, и конь у него был легкий, степной, очень быстрый. "Слово о полку Игореве" звучит как песня; красота слов, складность повествования – все это я должен был передать в иллюстрациях, и в заглавных буквах, и в орнаментах – узорах, окружающих картинки. Я должен был для этого познакомиться с книжными орнаментами и красивыми буквами древних рукописей. Тогда книги еще не печатали, а писали от руки, и художник, который это делал, украшал книгу орнаментом, заставками и каждую заглавную букву делал по-новому, все красивее и красивее. В нашей Ленинской библиотеке есть рукописный отдел, там хранятся и древнерусские рукописи, и мне их показали. Я собирал, срисовывал украшенные буквы и книжные орнаменты ХII века. Надо сказать, что в русских древних книгах такое богатство орнамента, что конца нет его рассматриванию, и в разные века – в ХII, в ХIII и т.д. – он меняется из века в век. В каждое время жил свой орнамент. Были века, например ХVII, когда в книжном орнаменте были главным образом цветы, яркие и цветные. А в XII веке, который был мне нужен, орнамент состоит из сложных переплетений и из зверей, которые дерутся друг с другом, проглатывают друг друга, переплетаются друг с другом, буквы были тоже со зверями или людьми. Но в общем узоры орнамента были суровые и мужественные, соответственно времени, когда русским людям все время приходилось бороться и с природой и с другими народами за свое существование. Ну а потом, сшив тетрадь наподобие книги, я в ней нарисовал задуманные мною картинки и, когда и я и издательство утвердили их, стал гравировать. Для этого делаются доски из очень крепкого дерева, которое называется самшит (растет на Кавказе). Доски особенные, они торцовые, то есть ствол дерева пилится поперек на кружки толщиной в два с половиной сантиметра; им придается прямоугольная форма, и из этих кусочков склеивается доска какой нужно величины. На нее наносится рисунок в обратном положении, так что приходится проверять его в зеркало. Рисунок наносится черной тушью и затем покрывается тушью, но разбавленной, так что рисунок виден, но вся доска более-менее темная. Затем особыми ножичками, которые называются штихелями, режешь, или гравируешь, все штрихи, которые тебе нужны. Когда после накатаешь валиком краску и оттиснешь на бумагу, то все, что осталось на доске выпуклым, на бумаге будет черным, а всякое углубление будет белым. * Фаворский Владимир Андреевич (3(15).III.1886, Москва – 29.XII.1964, там же) – гравер и живописец. Мастер станковой книжной графики, художник-монументалист; в 1921 – 1948 преподавал в высших художественных учебных заведениях Москвы. Народный художник СССР (1963). |
