|
Иван Алексеевич Бунин
ВНЕКЛАССНОЕ ЧТЕНИЕ
И. А. БУНИН. ЛИРИКА
Уроки литературы в 8 классе[1]
Урок 68
|
Предполагается вариативность изучения отдельных тем, персоналий и произведений,
исходя из конкретной ситуации в школе и регионе: количество часов в учебном плане — 68 или 102. |
|
|
Я поэт, и больше поэт, чем писатель,
я главным образом поэт.
И. А. Бунин[2]
Цели урока:
— продолжение знакомства школьников с лирикой И. А. Бунина;
— развитие читательских умений школьников.
Форма урока:
синтетический урок, включающий в себя слово учителя (возможна презентация), чтение произведения, работу с учебником, беседу с классом.
СОДЕРЖАНИЕ УРОКА
I. Проверка домашнего задания.
II. Аудирование.
Алгоритм работы см. в теме «„Младшая сестренка лирической песни“: жанр частушки в русском фольклоре».
«В становлении живописно-описательного стиля Бунина сказалось воздействие Случевского и традиции поэзии А. Фета, А. Толстого, Я. Полонского. Очень
большое влияние на формирование поэтического сознания Бунина оказал Пушкин. Но, пожалуй, самым длительным было влияние на него философской лирики
Ф. Тютчева, воспринимаемой, однако, через призму поэзии Пушкина. Тютчевский мотив дисгармонии любви и смерти снимался стремлением осознать общую
гармонию мира, мотив бренности бытия — утверждением вечности и нетленности природы, в которой заключен источник вечной гармонии и красоты. Человеческая
жизнь в этом смысле всегда соотносится Буниным с общим потоком мирового бытия.
Пройдет моя весна, и этот день пройдет,
Но весело бродить и знать, что все проходит,
Меж тем, как счастье жить вовеки не умрет,
Покуда над землей заря зарю выводит
И молодая жизнь родится в свой черед.
Наследуя традиции предшественников, Бунин уже в этот период заявляет о себе как художник со своей оригинальной философией мира и системой эстетических
взглядов. Через год после „Листопада“[3] выходит третья поэтическая книга Бунина „Новые стихотворения“, овеянная теми же настроениями.
„Сегодняшний день“ вторгается в творчество Бунина в предреволюционные годы. Прямых отзвуков общественной борьбы, как это было в стихах поэтов-знаниевцев,
в поэзии Бунина, однако, нет. Общественные проблемы, вольнолюбивые мотивы разрабатываются им в ключе „вечных мотивов“. Общественная жизнь времени
соотносится с некими универсальными проблемами бытия — добра, зла, жизни, смерти („Сатана Богу“, „Джордано Бруно“). Не принимая буржуазной действительности,
отрицательно относясь к наступающей капитализации страны, поэт в поисках идеалов обращается к прошлому, но уже не только русскому, а к культурам и цивилизациям
далеких веков. Поражение революции и новый подъем освободительного движения вызвали в поэзии Бунина обостренный интерес к русской истории, к проблемам
русского национального характера. Тема России становится его главной темой. Он обращает свой взгляд на историческое прошлое России, вглядывается в
истоки русского словесного творчества. Обращаясь к прошлому, Бунин стремится показать, что в современности „не прошла еще древняя Русь“, что русский
человек XX столетия сопричастен исконному русскому древнему миру. Это наполняет его радостной гордостью („Святогор“, „Отрава“, „Скоморохи“).
В 1910-е годы в поэзии Бунина основное место заняла философская лирика. Вглядываясь в русское прошлое, он стремится уловить некие вечные законы развития
нации, народов, человечества. В этом был смысл обращения его и к далеким цивилизациям прошлого — славянского и восточного. Основа бунинской философии жизни
в 1910-е годы — в признании временного, земного бытия лишь частью вечной космической истории, в которой растворена жизнь человека и человечества.
В лирике Бунина этих лет обостряется ощущение фатальной замкнутости человеческой жизни в узких временных рамках, одиночества человека в мире. В
стихотворениях Бунина этого времени зазвучали многие мотивы бунинской прозы периода 30-х годов, которые в эти годы были обострены настроениями личной,
сословной, классовой катастрофы. Поэзия Бунина, опирающаяся на реалистические традиции русской классики, получила разноречивую оценку в современной ему
критике. Сторонники „новой поэзии“ считали его плохим стихотворцем, не учитывающим „новых“ словесных средств изобразительности. Брюсов, сочувственно
отнесясь к стихам Бунина, в то же время писал, что „вся лирическая жизнь русского стиха последнего десятилетия (нововведения К. Бальмонта, открытия
А. Белого, искания А. Блока) прошла мимо Бунина“[4]. Позже Н. Гумилев назовет Бунина „эпигоном натурализма“[5]. В свою
очередь, Бунин не признавал „новых“ поэтических течений. Резкость его суждений о творческих принципах художников-декадентов была общеизвестна. Бунин
писал, что в их творчестве „исчезли драгоценнейшие черты русской литературы: глубина, серьезность, простота, непосредственность, благородство,
прямота, — и морем разлилась вульгарность, надуманность, лукавство, хвастовство, дурной тон, напыщенный и неизменно фальшивый. Испорчен русский язык...
Утеряно чутье к ритму и органическим особенностям русской прозаической речи, опошлен или доведен до пошлейшей легкости —
называемой „виртуозностью“ — стих...“»[6].
— Расскажите, о чем повествует только что прослушанный вами текст.
— Повторите ту часть текста, в которой, по вашему мнению, выражена основная его мысль.
(Первый абзац.)
— Почему задание вызвало затруднение? Самостоятельно проанализируйте возникшие трудности, расскажите о них.
— Прослушайте еще раз данный фрагмент текста. При этом постарайтесь запомнить те предложения, в которых выражены его основополагающие мысли.
Запишите эти предложения по памяти после того, как прослушаете весь фрагмент.
После вторичного прослушивания:
— Перескажите теоретическую часть данного фрагмента. На что необходимо обратить внимание?
(На особенности поэтического творчества И. А. Бунина, его идейно-эстетические принципы, мотивы творчества.)
Один ученик пересказывает, остальные слушают, а затем дополняют рассказчика.
— Какие недочеты в пересказе мы можем отметить? О чем они говорят?
— Как относился Бунин-поэт к современной ему литературе? Приведите примеры из прослушанного текста.
— Что он считал неприемлемым для поэтического творчества? Обоснуйте свой ответ. Приведите примеры.
— Как отражалась эпоха в лирике Ивана Бунина? Приведите примеры из текста. Если можете, приведите примеры из творческого наследия поэта.
III. Самостоятельная работа.
Написание текста изложения «Становление стиля Бунина-поэта».
IV. Чтение и анализ лирических произведений (по выбору учителя и учащихся).
Приведенные ниже блоки стихотворений можно предложить учащимся проанализировать по группам, а можно выбрать для анализа в классе один блок:
1) «Родина» (1896), «Ночь и даль седая...» (1896), «Листопад» (1900) (см. ниже);
2) «Листопад» (1900), «Шумели листья, облетая...» (1901);
3) «На окне, серебряном от инея...» (1903), «Первый утренник, серебряный мороз!..» (1903), «Русская весна» (1905);
4) «Огонь» (1903—1905), «Небо» (1903—1905), «Речка» (1903—1906).
— Каков основной мотив стихотворений?
(Основной мотив — элегическое прощание с прошлым, хотя большинство стихов о родине и природе. Природа предстает перед читателем во всем многообразии
и буйстве красок и чаще всего осенью. Осень навевает и радостные мысли о будущем, и грустные о том, что уже никогда не вернуть.)
— Как изображается родная природа в лирике И. А. Бунина?
— Какие чувства и переживания испытывает лирический герой поэзии Бунина?
— Проанализируйте одно из предложенных стихотворений Бунина в единстве его формы и содержания.
V. Домашнее задание.
Для всего класса:
— выучить наизусть одно стихотворение И. А. Бунина, обосновав свой выбор письменно (в тетради).
Следующий урок: "Рассказ А.И.Куприна "Куст сирени" >>>
Блок 1. Лирика И.А.Бунина
Родина[7]
Под небом мертвенно-свинцовым
Угрюмо меркнет зимний день,
И нет конца лесам сосновым,
И далеко до деревень.
Один туман молочно-синий,
Как чья-то кроткая печаль,
Над этой снежною пустыней
Смягчает сумрачную даль.
1896
* * *[8]
Ночь и даль седая, —
В инее леса.
Звёздами мерцая,
Светят небеса.
Звёздный свет белеет,
И земля окрест
Стынет-цепенеет
В млечном свете звезд.
Тишина пустыни…
Чётко за горой
На реке в долине
Треснет лёд порой…
Метеор зажжётся,
Озаряя снег…
Шорох пронесётся —
Зверя лёгкий бег…
И опять — молчанье…
В бледной мгле равнин,
Затаив дыханье,
Я стою один.
1896
Листопад[9]
Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Весёлой, пестрою стеной
Стоит над светлою поляной.
Берёзы жёлтою резьбой
Блестят в лазури голубой,
Как вышки, ёлочки темнеют,
А между клёнами синеют
То там, то здесь в листве сквозной
Просветы в небо, что оконца.
Лес пахнет дубом и сосной,
За лето высох он от солнца,
И Осень тихою вдовой
Вступает в пёстрый терем свой.
Сегодня на пустой поляне,
Среди широкого двора,
Воздушной паутины ткани
Блестят, как сеть из серебра.
Сегодня целый день играет
В дворе последний мотылёк
И, точно белый лепесток,
На паутине замирает,
Пригретый солнечным теплом;
Сегодня так светло кругом,
Такое мёртвое молчанье
В лесу и в синей вышине,
Что можно в этой тишине
Расслышать листика шуршанье.
Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Стоит над солнечной поляной,
Заворожённый тишиной;
Заквохчет дрозд, перелетая
Среди подседа, где густая
Листва янтарный отблеск льёт;
Играя, в небе промелькнёт
Скворцов рассыпанная стая —
И снова всё кругом замрёт.
Последние мгновенья счастья!
Уж знает Осень, что такой
Глубокий и немой покой —
Предвестник долгого ненастья.
Глубоко, странно лес молчал
И на заре, когда с заката
Пурпурный блеск огня и злата
Пожаром терем освещал.
Потом угрюмо в нём стемнело.
Луна восходит, а в лесу
Ложатся тени на росу…
Вот стало холодно и бело
Среди полян, среди сквозной
Осенней чащи помертвелой,
И жутко Осени одной
В пустынной тишине ночной.
Теперь уж тишина другая:
Прислушайся — она растёт,
А с нею, бледностью пугая,
И месяц медленно встаёт.
Все тени сделал он короче,
Прозрачный дым навёл на лес
И вот уж смотрит прямо в очи
С туманной высоты небес.
О, мёртвый сон осенней ночи!
О, жуткий час ночных чудес!
В сребристом и сыром тумане
Светло и пусто на поляне;
Лес, белым светом залитой,
Своей застывшей красотой
Как будто смерть себе пророчит;
Сова и та молчит: сидит
Да тупо из ветвей глядит,
Порою дико захохочет,
Сорвётся с шумом с высоты,
Взмахнувши мягкими крылами,
И снова сядет на кусты
И смотрит круглыми глазами,
Водя ушастой головой
По сторонам, как в изумленье;
А лес стоит в оцепененье,
Наполнен бледной, лёгкой мглой
И листьев сыростью гнилой…
Не жди: наутро не проглянет
На небе солнце. Дождь и мгла
Холодным дымом лес туманят, —
Недаром эта ночь прошла!
Но Осень затаит глубоко
Всё, что она пережила
В немую ночь, и одиноко
Запрётся в тереме своём:
Пусть бор бушует под дождём,
Пусть мрачны и ненастны ночи
И на поляне волчьи очи
Зелёным светятся огнём!
Лес, точно терем без призора,
Весь потемнел и полинял,
Сентябрь, кружась по чащам бора,
С него местами крышу снял
И вход сырой листвой усыпал;
А там зазимок ночью выпал
И таять стал, всё умертвив…
Трубят рога в полях далёких,
Звенит их медный перелив,
Как грустный вопль, среди широких
Ненастных и туманных нив.
Сквозь шум деревьев, за долиной,
Теряясь в глубине лесов,
Угрюмо воет рог туриный,
Скликая на добычу псов,
И звучный гам их голосов
Разносит бури шум пустынный.
Льёт дождь, холодный, точно лёд,
Кружатся листья по полянам,
И гуси длинным караваном
Над лесом держат перелёт.
Но дни идут. И вот уж дымы
Встают столбами на заре,
Леса багряны, недвижимы,
Земля в морозном серебре,
И в горностаевом шугае,
Умывши бледное лицо,
Последний день в лесу встречая,
Выходит Осень на крыльцо.
Двор пуст и холоден. В ворота,
Среди двух высохших осин,
Видна ей синева долин
И ширь пустынного болота,
Дорога на далёкий юг:
Туда от зимних бурь и вьюг,
От зимней стужи и метели
Давно уж птицы улетели;
Туда и Осень поутру
Свой одинокий путь направит
И навсегда в пустом бору
Раскрытый терем свой оставит.
Прости же, лес! Прости, прощай,
День будет ласковый, хороший,
И скоро мягкою порошей
Засеребрится мёртвый край.
Как будут странны в этот белый,
Пустынный и холодный день
И бор, и терем опустелый,
И крыши тихих деревень,
И небеса, и без границы
В них уходящие поля!
Как будут рады соболя,
И горностаи, и куницы,
Резвясь и греясь на бегу
В сугробах мягких на лугу!
А там, как буйный пляс шамана,
Ворвутся в голую тайгу
Ветры из тундры, с океана,
Гудя в крутящемся снегу
И завывая в поле зверем.
Они разрушат старый терем,
Оставят колья и потом
На этом остове пустом
Повесят инеи сквозные,
И будут в небе голубом
Сиять чертоги ледяные
И хрусталём и серебром.
А в ночь, меж белых их разводов,
Взойдут огни небесных сводов,
Заблещет звёздный щит Стожар —
В тот час, когда среди молчанья
Морозный светится пожар,
Расцвет Полярного Сиянья.
1900
|
|
1. Источник: Кутейникова Н. Е.
Уроки литературы в 8 классе. — М. : Просвещение, 2009. — 400 с. (вернуться)
2. Цит. по: Муравьева-Логинова Т. Д. Живое прошлое // Литературное наследство. — М., 1973. — Т. 84. Кн.
2. — С. 302. (вернуться)
3. Сборник стихотворений И. А. Бунина «Листопад» вышел в свет в 1901 году, он посвящен М. Горькому. (вернуться)
4. Весы. — 1907. — № 1. (вернуться)
5. Эпигоны (от др.-греч. — родившиеся после) — лишенные творческой самостоятельности последователи
научного, политического, художественного течения, применяющие отжившие идеи и методы; измельчавшие подражатели великих предшественников
(Новейший словарь иностранных слов и выражений. — М.: АСТ; Минск: Харвест, 2002. — С. 956). (вернуться)
6. Соколов А.Г. История русской литературы конца XIX — начала XX века: Учебн. —
М.: Высшая школа, 1979. — C. 258—259. (вернуться)
7. "Родина" — дата создания: 1896, опубл.: Русское богатство. 1898. № 4, под загл. «На севере». Источник:
Бунин И.А. Стихотворения: В 2 т. / Вступ. статья, сост., подг. текста, примеч. Т. Двинятиной. — СПб.: Изд-во Пушкинского дома, Вита Нова, 2014. Т. 1.
С. 174 (вернуться)
8. «Ночь и даль седая...» — дата создания: 1896, опубл.: Живописное обозрение. 1898. № 2, 11 янв.,
под загл. «Тёмная ночь». Источник: Бунин И.А. Стихотворения: В 2 т. / Вступ. статья, сост., подг. текста, примеч. Т. Двинятиной. — СПб.: Изд-во Пушкинского
дома, Вита Нова, 2014. Т. 1. С. 173. (вернуться)
9. "Листопад" — дата создания: 1900, опубл.: Жизнь. 1900. № 10, с подзагол. «Осенняя поэма» и посвящением
М. Горькому. Источник: Бунин И.А. Стихотворения: В 2 т. / Вступ. статья, сост., подг. текста, примеч. Т. Двинятиной. — СПб.: Изд-во Пушкинского дома,
Вита Нова, 2014. Т. 1. С. 189—193.
Стихотворение «Листопад» — образец пейзажного творчества Бунина. Поэт написал его в 1900 году, открыв им свой одноименный сборник, который впоследствии
принес ему Пушкинскую премию. (вернуться)
Из статьи Т. М. Двинятиной «Осенняя поэма» «Листопад» и эстетика И. А. Бунина 1900–1920-х годов (Институт русской литературы
(Пушкинский Дом) РАН, Санкт-Петербург:
Летом 1900 года начался один из самых плодотворных периодов в творчестве Бунина. Только приехав в Огневку, имение своего брата Евгения, он сообщал И. А. Белоусову:
«Сильно пишу – главн<ым> образом стихи» [Бунин, 2003, с. 317]. Тогда же в Огневке были написаны «Антоновские яблоки». Эти произведения и создали Бунину
славу «поэта русской природы» (Стихотворения, которые можно рассматривать как наброски к «Листопаду», относятся уже к началу 1890-х годов, ср., например,
«Последние дни. Отрывки из дневника». О своеобразной «цикличности» природных стихотворений Бунина см.: [Голотина, 1985].). В предыдущие годы, оставаясь
в кругу обычных для поэзии «пейзажных» тем, Бунин проходил долгую школу поэтического мастерства и вырабатывал собственные приемы поэтической выразительности,
которые могли не только в точности передать самые разнообразные оттенки природных явлений, но и представить образ единой живой вселенной. Позже он скажет
устами своего героя в «Жизни Арсеньева»: «…Зрение у меня было такое, что я видел все семь звезд в Плеядах, слухом за версту слышал свист сурка в вечернем
поле, пьянел, обоняя запах ландыша или старой книги…» [Бунин, 1966б, с. 92]. Органическая связь с русской лирикой XIX века и обостренность художественного
восприятия мира – первоосновы бунинского мира. Его поэзия переполнена звуками и запахами, и трудно найти другого поэта, который так интенсивно насыщал
бы свои стихи цветом и светом. В этом творческом стремлении ему ближе всего был Л.Н. Толстой. 9/22 января 1922 года Бунин записывает в дневнике его фразу:
«“Я как-то физически чувствую людей” (Толстой). Я всё физически чувствую. Я настоящего художественного естества. Я всегда мир воспринимал через запахи, краски,
свет, ветер, вино, еду – и как остро, Боже мой, до чего остро, даже больно!» [Устами Буниных, 2004, т. 2, с. 62].
Другим высоким образцом, к которому Бунин много раз обращался в размышлениях о природе творчества, был Гете. Слова Арсеньева, сказанные Лике: «…Я поэт,
художник, а всякое искусство, по словам Гете, чувственно» [Бунин, 1966б, с. 275], прямо повторяют фразу из бунинского дневника от 7/20 августа 1923 года:
«Gefühl ist alles – чувство все. Гете» [Устами Буниных, 2004, т. 2, с. 96]. «Повышенное чувство жизни», «стереоскопическая сверхрельефность описаний», это «Боже
мой, до чего остро, даже больно!» и есть первое и главное впечатление от творчества Бунина.
Один из многих примеров этой художественной обостренности восприятия – как раз начало «Листопада» , очевидно продолжающего
традицию классических «осенних поэм» (Пушкин, Баратынский…). У Бунина лес лиловый, золотой, багряный терем, в нем различимы желтая резьба
берез, их блеск в голубой лазури неба, темнеющие елочки, запахи дуба и сосны и сквозящие то здесь, то там в листве просветы в небо, что оконца… Наполнив
стиховое пространство всем разнообразием ощущений, Бунин словно поднимает занавес: «И Осень тихою вдовой / Вступает в пестрый терем свой» [Бунин, 2014, т. 1,
с. 189 и далее].
Казалось бы, в «осенней поэме» должны преобладать колористические образы. Однако повторив еще в первой трети начальные строки, закрепив их в сознании
читателя, Бунин почти вовсе оставляет упоминания цвета. Вместо них на протяжении всей поэмы доминируют описания света и звука – и какого звука! – тишины.
Для нее только в двух соседних строфах (ст. 15–38, 39–54) Бунин находит множество определений: «Сегодня так светло кругом, / Такое мертвое молчанье… что можно
в этой тишине / Расслышать листика шуршанье; Заквохчет дрозд, перелетая… Играя, в небе промелькнет / Скворцов рассыпанная стая – И снова все кругом замрет;
Глубокий и немой покой; Глубоко, странно лес молчал; И жутко Осени одной / В пустынной тишине ночной». Едва ли можно было ожидать, что после такой коды и
первых слов новой строфы «Теперь уж…», будто отодвинувших все выше описанное в прошлое, поэт вновь заговорит о тишине, – а между тем, именно это и происходит.
«Теперь уж тишина другая, / Прислушайся – она растет, / А с нею, бледностью пугая. / И месяц медленно встает», – и снова все описание строится на сочетании
света и тишины, изредка прерываемой (то совой, которая порою дико захохочет, то дождем, то призывом к охоте: трубят рога в полях далеких, и гамом охотничьих псов),
– сочетании, меняющемся, плывущем, беспрестанно движущемся.
Это нескончаемое, тайное и явное одновременно, движение, совершаемое в природе, и есть главное
содержание и «Листопада», и всей «пейзажной» бунинской лирики. В конце поэмы совершается полное преображение мироздания: там, где прежде были просветы в небо,
что оконца, налетевшие ветры из тундры… повесят инеи сквозные, пестрый терем станет старым, пустым остовом, а затем и ледяным чертогом, и вместо Осени над миром
взойдут огни небесных сводов, Заблещет звездный щит Стожар. В самом замирании природы, от вступления Осени до восхождения полярного сиянья, в переходе от первой,
красочной поры листопада к зимнему безмолвию и оцепенению Бунин чувствует глубокое, мощное, всеохватное движение, космическое течение, в которое включена и
природная, и вся земная жизнь.
«Цельность и простота стихов и мировоззрения Бунина настолько ценны и единственны в своем роде, что мы должны… признать его право на одно из главных мест
среди современной русской поэзии», – написал о «Листопаде» А. Блок [1907, с. 45].
(вернуться)
|
|
|
|
|
|
|