| Главная |
| Ф.И.Тютчев "К. Б." |
| Тютчев Ф.И. Основные даты жизни и творчества |
| О стихотворениях Ф.И.Тютчева из "денисьевского" цикла |
| Тютчев Ф.И. Стихотворения из "денисьевского" цикла |
 |
 |
Овстуг. Дорога на мельницу. Акварель О.Петерсона. 1861 |
 |
Ф.И.Тютчев. Фотография С.Л.Левицкого. Петербург, 1856. |
 |
Елена Александровна Денисьева. Акварель Иванова. Петербург. 1851 |
Пигарев К. Жизнь и творчество Тютчева. М., 1962* |
<...> никто из русских поэтов, кроме Тютчева, не сумел с такой трагической силой передать чувство, вызываемое утратой любимой женщины, утратой не через разлуку, не через измену, а через смерть. Шедеврами не только тютчевской лирики, но и всей русской поэзии являются такие его стихотворения, как "Весь день она лежала в забытьи..." (1864), "Есть и в моем страдальческом застое..." (1865), "Накануне годовщины 4 августа 1864" (1865). Связанные с памятью Е. А. Денисьевой, эти стихотворения драгоценны не только как потрясающие по остроте переживания биографические документы, но прежде всего как произведения большой художественно-психологической силы. В первом стихотворении поэт с неподдельной искренностью делится с читателем, словно с близким ему человеком, воспоминаниями о горчайших минутах своей жизни, стараясь во всех подробностях воссоздать последовательность пережитого. Все стихотворение, за исключением двух строк, обращенных непосредственно к той, которой уже нет, окрашено простотой и непринужденностью устного повествования: |
Весь день она лежала в забытьи, И всю ее уж тени покрывали. |
Вторая строка с необыкновенной точностью передает зрительное впечатление от постепенно тускнеющих в умирающем человеке признаков жизни. |
Лил теплый летний дождь – его струи По листьям весело звучали. |
Что может быть выразительнее, в данном случае, самых простых эпитетов "теплый" и "летний"? Сентименталист или романтик не преминул бы подыскать к дождю какой-либо иной эпитет: унылый, печальный. Он заставил бы дождь оплакивать молодую женщину, часы которой сочтены. Тютчев даже в минуты сокрушающего его горя, у постели угасающей возлюбленной, помнит о том, что жизнь торжествует над увяданьем, над болезнью, над смертью: он слышит за окном "веселый" – не грустный, не однообразно унылый, а именно веселый – шум летнего дождя. И этот веселый шум выводит из забытья умирающую, и присущая ей любовь к жизни вспыхивает в последний раз, преодолевая смертельный недуг: |
И медленно опомнилась она, И начала прислушиваться к шуму, И долго слушала – увлечена, Погружена в сознательную думу... И вот, как бы беседуя с собой, Сознательно она проговорила (Я был при ней, убитый, но живой): "О, как все это я любила!" |
Настойчивым повторением союза "и" и нагнетанием одних и тех же звуков в ударных стопах поэт заставляет почувствовать усилие, с каким приходит в себя и вслушивается в шум дождя умирающая. Последняя строка: "О, как все это я любила!" отзывается тяжким вздохом – "блаженством и безнадежностью". Паузу между третьей и четвертой строфами Тютчев отмечает целой строкой точек. В заключительной строфе описание сменяется обращением к ушедшей. Поэт подхватывает последнее произнесенное ею слово – "любила": |
Любила ты, и так, как ты, любить – Нет, никому еще не удавалось! О господи!.. и это пережить... И сердце на клочки не разорвалось... |
* Весь день она лежала в забытьи, И всю ее уж тени покрывали. Лил теплый летний дождь – его струи По листьям весело звучали. И медленно опомнилась она, И начала прислушиваться к шуму, И долго слушала – увлечена, Погружена в сознательную думу... И вот, как бы беседуя с собой, Сознательно она проговорила (Я был при ней, убитый, но живой): "О, как все это я любила!" . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Любила ты, и так, как ты, любить – Нет, никому еще не удавалось! О господи!.. и это пережить... И сердце на клочки не разорвалось... |
Ницца, 1864 |
Используются технологии uCoz